Галерея последних портретов - Страница 24

– Максим! Макс, открой дверь!

Даже спиной она чувствовала, как тень приближается, заставляя кожу покрываться мелкими мурашками и шевеля волосы на затылке.

– Быстрее, – прошептала девочка.

С той стороны двери наконец-то послышались шаги и приглушенный голос Максима, но слов Саша не смогла разобрать.

– Макс, открой дверь, пожалуйста! Открой ее, он здесь.

В дверь несколько раз глухо ударили с той стороны, она содрогнулась, но не поддалась. Саша еще продолжала звать мужа, когда что-то коснулось ее босых ног. Она вздрогнула и обернулась, но ничего не успела разглядеть, так как распахнувшаяся дверь сильно ударила ее по затылку. Выпустив ребенка из рук, Саша упала на пол, приложившись еще и лбом.

Когда она в следующий раз открыла глаза, перед ней было только испуганное лицо Максима.

– Саша? Все хорошо? – встревоженно спросил он, гладя ее по щеке.

– Он ушел? – первым делом спросила она.

– Кто?

Саша села на кровати и огляделась. Спальня казалась пустой, кроме нее и Максима здесь никого не было. Голова все еще болела, как с похмелья, а насквозь мокрая футболка липла к телу.

– А где девочка?

– Какая девочка?

– Здесь была девочка. Маленькая, лет пяти, она тоже видела его.

– Саша, – Максим убрал влажные от пота волосы с ее лба и успокаивающе улыбнулся, – тебе приснился кошмар, здесь никого нет.

– Дверь никак не открывалась, – продолжала Саша, словно не слыша его, – мы не могли выйти.

– Это снотворное, – Максим покачал головой. – Не стоило его тебе давать. Ты не могла проснуться, а я не мог тебя разбудить, хотя видел, что тебе снится кошмар. Пойдем, выпьешь горячего чая, пока Дворжак поставит здесь камеру, а потом еще поспишь. Снотворное нужно выспать часов восемь, иначе будет голова болеть.

– Нет, я не хочу больше спать.

– Пойдем на кухню, разберемся, – вздохнул Максим.

И Войтех, и Нев ждали их с заметной тревогой.

– Сделай ей чай, – попросил Максим Войтеха, усаживая Сашу за стол.

– Кофе, – возразила она.

– Что случилось? – спросил Войтех, для верности и ставя чайник, и принимаясь за приготовление кофе. Саша выглядела бледной и испуганной.

– Ей опять снился кошмар, – ответил Максим, все еще обнимая Сашу за плечи. – Очень хорошо, что ты меня туда отправил, я еле смог ее разбудить.

– Что вам снилось? – полюбопытствовал Нев. – Вас опять кто-то преследовал?

Саша покачала головой, что можно было принять и за «да», и за «нет».

– Там была девочка.

– Какая еще девочка? – Войтех даже отвлекся от поисков корицы.

– Не знаю. Я ее не знаю. Она была очень-очень бледной, мокрой, как… как утопленница. Одета в какое-то платье, как из музея, старое. То есть, старинное. Само платье выглядело новым и аккуратным. Мне кажется, она боялась того же, чего и я.

– Девочка, девочка… – пробормотал Нев, о чем-то думая. – В старинном платье…

– У вас есть какие-то мысли на этот счет? – с надеждой спросил Войтех.

– Пока нет, но деталь интересная.

– Тогда я рекомендую вам переехать сегодня же. – Войтех поставил перед Сашей чашку с кофе.

– Куда переехать? – Саша перевела удивленный взгляд с Войтеха на Максима.

– Они хотят, чтобы мы временно переехали в другую квартиру. Это позволит выяснить, связанно ли все происходящее с тобой или с местом, – пояснил Максим, а затем посмотрел на Войтеха. – Почему ты считаешь, что нам стоит переехать сегодня? Почти десять вечера уже.

– Потому что там у Саши есть пусть маленький, но шанс поспать.

– Я не хочу больше спать, – повторила Саша.

– Не дури, – строго велел Максим. – В тебе еще куча снотворного, тебе нужно спать. Сейчас соберем самые необходимые вещи и переедем на Средний. Если поможет, поживем пока там.

Саша раздраженно фыркнула, но ничего не возразила. Сделав несколько глотков горячего кофе, она поднялась из-за стола.

– Тогда я пока в душ и переодеться.

Упругие горячие струи смыли с нее вязкую сонливость пережитого кошмара, немного взбодрили и привели в порядок голову. Глядя на пену, стекающую с ног и исчезающую в сливе, Саша в деталях вспоминала сон, главным образом, девочку. Она была уверена, что никогда не видела ее, и тем не менее мозг настойчиво напоминал, что во сне мы можем видеть только те места и тех людей, которых видели в жизни. Значит, где-то с этим ребенком она все же пересекалась.

Выключив воду, Саша завернулась в большое пушистое полотенце и подошла к запотевшему зеркалу, собираясь привычно протереть его, но едва она потянулась к нему, как рука замерла на полпути. Даже в мутном отражении запотевшей поверхности было видно, что за ней кто-то стоит. Она быстро провела ладонью по зеркалу и вздрогнула. За ее спиной, в углу большой ванной комнаты, возвышалась мрачная тень, в которой при большом желании можно было разглядеть человеческие черты, но ни лица, ни каких-то других частей тела не было видно.

«Обернись, – настойчиво шептал внутренний голос, – обернись. Тебе все это кажется, ничего такого позади нет».

Саша обернулась и следующим, что она услышала, стал ее собственный крик: тень на самом деле стояла в углу. Саша не увидела, как распахнулась дверь ванной, очнулась уже только в объятиях Максима, испуганно спрашивавшего, что произошло.

– Неужели ты не видишь его? – шептала она, цепляясь за мужа пальцами и не сводя взгляда с тени. Та явно не собиралась нападать, но и не исчезала, словно ее главной целью было обозначить свое присутствие и напугать. Как будто до этого Саша боялась недостаточно.